Дуня, 44 - 19 сентября 2009 05:45

Девушка с дельфином
У входа в эту многоэтажку сидел консьерж. А скорее просто распорядитель. Мужчина лет шестидесяти коренастый и небритый, давно потерявший интерес к жильцам и новоселам. Он даже не поднимал глаз от старого письменного стола (своего рабочего места). Видел тень, монотонно задавал два вопроса, чего-то медленно выцарапывал ручкой в своей тетради, и отдавал ключ с номерком комнаты. Еще одна тень упала на его макушку.
- Имя? Костюм? – распорядитель хрипло и равнодушно выдал два вопроса.
- Жрица_любви. Платье… ситцевое…
Мужик поднял глаза. Перед ним стояла девушка. Симпатичная, темненькая, глазки карие.
- Дура?
- Почему дура? Я Дуня…
Распорядитель еще секунду посмотрел. Вздохнул и стал выводить каракули в тетради. Потом повернулся и так же, не глядя, сунул девушке платье в мелкий цветочек. Потом достал из ящика стола ключ с замызганной биркой и тоже подал ей. Еще раз вздохнул:
- Будешь жить с Эльвирой. Она тоже дура. Хоть и не такая как ты.
На шестом этаже все было так, как и на пяти предыдущих. Коридорная система общежития. Комнаты справа и слева. Туалет в конце. Кухня ближе к лестничной клетке. В нужную ей комнату дверь была не заперта. Узкая, с одним окном, стол, и две железные кровати. Девица сидевшая на той, что справа медленно повернулась. Колоритная дама. Вся в черной коже с заклепками и шипами. Крупный браслет на руке как цепь собачья. Девица курила и не спешно разглядывала вошедшую.
- Эльвира, - бесцветным голосом произнесла она и выпустила пару увесистых колец дыма.
- Жрица_любви, - новенькая проговорила с достоинством, немного привставая на носочки. Для значительности, наверное.
- Чего..? – Эльвира скривила недоверчиво-брезгливую гримасу, - Ладно, вселяйся. Разберемся походу.
С этого дня они соседи. У каждой свои цели, настроения и свой досуг. Эльвира развлекалась тем, что выскакивала из комнаты и резким движением бывалого матроса «рвала тельняшку на груди». Жильцы сновавшие по коридору оживлялись. Кто-то плевался, кто-то заливисто ржал, а большие эстеты спокойно разглядывали не самую девичью, но все еще шикарную грудь и устало дискутировали о том, как эффектна Эльвира с распахнутой душой. Жрица_любви в коридорах появлялась редко. Она любила комнаты. Чего там делала никому не известно, но часто возвращалась то сияющая и румяная, то с подбитым глазом.
- Кто эт тебя так?
- Я сказала ему, что у него удивительные глаза. Что мне нравятся его стихи и его мысли… А он: «Тогда снимай трусы». Я не захотела. Он и стукнул, - Жрица_любви одетая в ситцевое, с надорванным уже рукавом, села на свою кровать. Ее левый глаз красноречиво заплывал.
- Дура! Сколько раз говорить? Не та блять, что хватает за хуй. А та, что за душу. За это и пиздануть могут.
Жрица потупилась и еле слышно произнесла: «Почему дура? Я не дура. Я…»
Ночь они почти не спали. Эльвира пила водку, потом читала необыкновенно красивые стихи. У нее был потрясающий дар декламации. Потом что-то рассказывала о мадам Бовари или Кассандре.
- Почему ты никогда не говоришь все это в коридорах? – спрашивала Эльвиру восхищенная Жрица.
- Я говорю… Но если не перемежать это с хуями, то сопливо как-то получается.
Иногда Эльвира плакала. Даже не плакала, а выла. Слезы как сухой лед испарялись с ее лица и не давали облегчения.
- Жизнь в ебатарии не бывает долгой. Но… - Эльвира щелкала языком. Что значило это «но», она не поясняла. Ее лицо от выпитого становилось все более одутловатым, а истерики частыми.
Соседка тоже не хорошела. Судя по ее лицу год шел за пять. Жрицу_любви уже почти не били, но и счастливой она не возвращалась:
- Почему так? Я же чувствую. Чувствую, как умею. Насколько могу. Никто же на самом деле не знает, что это. У разных людей это разное. Я так хотела здесь увидеть, как это у других… Почувствовать, услышать. Пусть не имеют, но хоть понять, а что они хотят..?
- Да не тупи! А то начну смеяЦЦО. Здесь жесткое порно. А значит проще снять трусы или втулить цитату. Кому нахуй твои чувства нужны? Эбатарий это, всемирная клоака, - Эльвира раздраженно натянула одеяло на голову, что значило - разговор окончен. Свет погас.
Жрица_любви так и сидела в темноте. Ее силуэт слабо очерчивался лунным светом. Она несколько раз тихо произнесла свое провокационное имя:
- Жрица_любви… жрица… Дура! А это место – маленький Догвиль.
На утро Эльвиры не стало. На ее по детдомовски заправленной кровати лежала только собачья цепь. А еще вчера там спала девушка, которая знала наизусть Цветаеву, Пастернака и Бродского. Любила сонеты Шекспира… а еще она пила.
Было это утро солнечным и тихим. Тихим до звона. Девушка в ситцевом взяла в сложенные лодочкой ладони цепь и подошла к окну. Оно было восточным и девушка щурилась навстречу солнечному диску. Вдруг заговорила, как будто в комнате была не одна. Очень радостно и спокойно:
- А знаешь, у Бальмонта есть стихотворение поэта, что целый день лежал на спине, наблюдая восход и закат солнца. Там все время повторяется одна строчка, - девушка замолчала, - Вот она. Я так хочу чтоб ты вернулась.

«Но - я люблю тебя с невыразимой силою…
«Но я - люблю тебя - с невыразимой силою…
«Но я люблю – тебя - с невыразимой силою…
«Но я люблю тебя - с невыразимой – силою…»

Она вернется. «Жизнь в ебатарии не бывает долгой. Но…» здесь бывают реинкарнации…

• 
• 
•